Обращения жителей во властные органы способствуют познанию различных сторон жизни общества, лучшему пониманию как и чем жили люди в эпоху “великих перемен”, начальных процессов урбанизации, индустриализации и первых шагов парламентаризма.

Письма как массовый источник выступают своеобразным “зеркалом” жизни населения, а также речевых особенностей авторского самовыражения. При отборе таких источников для изучения достаточно трудно определить исчерпывающий перечень вопросов, волновавших жителей. Связано это тем, что деятельность городской Думы касалась всего местного общества, отличалась многогранностью: организация выборов, назначение и отстранение должностных лиц, установление и отмена местных налогов и сборов, ходатайство о займах, рассмотрение и утверждение бюджета, принятие пожертвований, контроль за подведомственными учреждениями; обеспечение санитарно-противопожарной безопасности, регулирование частного строительства, торговли и промышленности, благоустройство, народное образование, здравоохранение, забота о культурной жизни, социальная помощь малоимущим. Во-первых, можно выделить “заявления-предложения” (инициативные письма), которые являлись импульсом (толчком) для городской Думы к созданию объектов инфраструктуры, предприятий, комитетов и др. В частности, с коллективного обращения в городскую управу 11 июля 1908 г. началась история учреждения Тюменской товарной биржи. Чаще других с предложениями обращались частные предприниматели, заинтересованные в правильной организации торговли в городе, развитии финансовых институтов и социальной инфраструктуры. Скажем, купец-меценат Н. М. Чукмалдин предложил создать музей, который был организован в Александровском реальном училище; по ходатайству купца И. П. Воинова тюменские власти учредили “родовспомогательный дом”, на что он пожертвовал каменный дом и 20 000 руб. ; каинский мещанин В. П. Бурков 2 ноября 1907 г. обратился в управу с предложением об устройстве городским управлением электричества. Рядовые “обыватели” также вносили предложения, о чем, в частности, свидетельствует, заявление жителей затюменской и зареченской части города о желательности открытия нового базара. И таких примеров более чем достаточно. Другая разновидность – “заявления-просьбы”: о приеме на работу и увеличении жалования; о сложении недоимок по городским сборам; о желании открыть трактир; выдаче пенсии, торговых свидетельств, удостоверений и пр. Например, один мещанин сообщил управе о том, что в городском корпусе на Спасской улице свободные помещения находились в раскрытом виде, без запоров. Вследствие совершенной у него кражи, заявитель просил повесить замки. Резолюция городского головы свидетельствует о том, что соответствующее распоряжение по его просьбе последовало. В качестве отдельного блока можно выделить обращения “торгового класса” о желании арендовать лавку на ярмарочной площади, содержать трактир, постоялый двор, гостиницу, буфет, об учреждении товариществ, фирм и т. п. На открытие подобного заведения претенденту необходимо было получить разрешение городской думы, которая оценивала целесообразность заявки, соблюдение требований законодательства, санитарное состояние в помещениях просителя, их месторасположение и др. По разным причинам городская власть неоднократно принимала решения, запрещавшие отдельным лицам открытие таких заведений. В частности, управа отказала мещанину в открытии трактира, так как дом, в котором он проживал и планировал вести свое дело, постановлением Думы, был изъят из местностей ведения питейного промысла. Наличие в фонде городской управы многочисленных частных заявлений по торговым вопросам можно объяснить, в первую очередь, спецификой Тюмени как крупного торгово-промышленного центра Сибирского региона. Среди таких источников также выделяются заявления об уменьшении налогового бремени, ставок местных налогов, гашении недоимок по сборам и пр. Типичные мотивировки таких посланий были таковы: “для нас совсем уже не посильно”; “все мы люди бедные, других средств к жизни не имеем”; “в виду крайней моей бедности и слабого здоровья”; “не оставьте без куска хлеба” и т. п. В частности, торговцы телегами, санями и колесами 26 марта 1913 г. обратились в управу, в связи с тем, что им объявили о повышении сбора за место на площади до 1 руб. в месяц за кв. сажень. В силу специфики их товаров (одна телега занимала почти сажень, арендовалось от 10 до 40 кв. сажень), заявители просили уменьшить сбор до 50 коп. Дума нашла возможным частично удовлетворить их просьбу, установив плату 4 руб. в год за кв. сажень. Часто жители обращались по вопросам уплаты налогов и сборов, в связи с незаконными, по их мнению, взысканиями. В частности, крестьянка жаловалась управу, что пристав II части города взыскивает с нее недоимку за лошадей, бывших у ее мужа. Между тем, она утверждала, что лошади были проданы на базаре 2 года назад. Член управы представил справку, из которой следует, что просительница “живет в крайне бедной обстановке, муж ее покинул, и она осталась без средств к существованию с семью маленькими детьми”. Кроме того, можно выделить “заявления-отказы”, в частности, от участия в местных выборах, от принятия звания гласного городской думы, отказ от исполнения обязанностей по службе и т. п. ; “заявления-претензии”, “заявления-справки”, “заявления-запросы”, а также “заявления-жалобы”: избирателей о нарушениях в ходе выборов, о незаконном взыскании денег, на уличную грязь, большое число бродячих собак, бездействие полицейских чиновников и др. В частности, жители заречной части города жаловались в управу по поводу купанья и мытья лошадей в реке, в районе их проживания, что категорически запрещало обязательное постановление думы по санитарной части. Управа обратилась в полицию, чтобы та приняла меры и обязала нарушителей исполнять введенные санитарные нормы. При анализе писем жителей в управу концентрация внимания на названии документа не имеет практического смысла, определяющим является содержательная часть обращения. Вместе с тем, полезно обращать внимание на делопроизводственные пометки и резолюции городского руководства на документах (“выдать”, “разрешить”, “отказать”, “удовлетворить”, “оставить без последствий”, “к делу”), благодаря чему можно получить данные относительно результата рассмотрения обращений. Неудивительно, что наибольшее число посланий в городское управление составляли разного рода прошения (ходатайства), которые иногда подшивались и дела с журнальными постановлениями, в качестве подтверждения вопросов, внесенных на рассмотрение управы. Как правило, суть принятого по делу решения фиксировалась непосредственно на просительном документе. Чаше всего направлялись коллективные письма, от группы граждан, объединенных по какому-либо признаку: торговцы тем или иным товаром; извозчики; домовладельцы одной улицы (района); содержатели публичных заведений; покупатели и пр. Жители, по всей видимости, полагали, что “сигнал” с большим количеством подписей, быстрей найдет отклик у городской власти. В частности, торговцы хлебного и пряничного ряда базарной площади возбудили ходатайство об устройстве возле их лавок тротуара, так как в ненастное время здесь стояла непролазная грязь, не позволявшая покупателям подойти к лавкам. Управа поручила члену своему приступить к постройке тротуара. Другой пример – многочисленные ходатайства солдатских семей об оказании материальной помощи, в связи с призывом запасных воинских чинов на действительную службу, по случаю войны с Японией. По данным журналов управы, в 1904 г. было удовлетворено более 200 таких обращений. Жалобы составлялись по наиболее злободневным проблемам местной жизни. По данным источников, жалоба как отдельная разновидность письменных обращений (по наименованию вида документа), широкое распространение получила только в начале XX в. Например, тюменцы часто жаловались в управу и полицию в связи с резким ростом масштабов проституции в городе. Причем, они были настроены весьма агрессивно по отношению к проституткам и домам терпимости. Так, домовладельцы сообщали, что в доме Коробкина находился постоялый двор и публичное заведение, где нарушались не только правила проживания, но и общественный порядок. По словам заявителей, находящиеся в нем женщины выходят днем на улицу полунагие, пьяные и выражаются сквернословием, не стесняясь ни проходящих, ни живущих рядом людей, что плохо влияет на подрастающее поколение, в связи с чем заявители просили закрыть дом терпимости. Один из горожан утверждал, что о существовании тайных притонов “хорошо известно тюменской полиции”. Неизменной темой для жалоб являлись вопросы жилищно-коммунального хозяйства и благоустройства города: плохое состояние улиц, тротуаров, площадей, мостов, проблемы с водоснабжением и вывозом мусора, слабая освещенность отдельных районов и др. В частности, ломовые извозчики периодически жаловались, что весной подъездные пути к пристаням “были до такой степени топки и грязны, что на самых сильных наших лошадях приходилось вывозить и то с большими усилиями… Не говоря о том, насколько это для нас убыточно в смысле заработка, у многих пострадали лошади…”. Извозчики просили вопрос об устройстве мостовых к пристаням представить на рассмотрение думы, в противном случае они будут ходатайствовать перед губернским начальством. Например, местные жители жаловались на дороговизну, перебои с продуктами питания, особенно ситуация обострилась с началом первой мировой войны. Как следует из журнала управы от 11 августа 1914 г. , горожане в числе 70 человек, подписавших прошение, обратились к губернатору с ходатайством об установлении нормальных цен на продукты первой необходимости, заявляя, что торговцы, пользуясь обстоятельствами военного времени, неимоверно подняли цены. Один крестьянин утверждал, что торговцы волости продают муку по завышенным ценам, не по таксе, установленной губернатором, на что продовольственная комиссия ответила, что таксы на муку для розничной торговли в уезде не существует. Некоторые люди пытались получить дефицитные товары, заявляя ложные намерения, чем вызывали подозрение и недоверие у городской власти: например, одна крестьянка просила отпустить ей муку для печения белого хлеба и его продажи. Резолюция на заявлении гласит, что она “ранее выпечкой хлеба не занималась… ходатайство отклонить”. Горожане жаловались на уездного исправника, который, по их мнению, слабо наблюдал за этим районом, облав и ночных объездов никогда не проводил, а большая часть его стражников постоянно находились в нетрезвом виде. Они предлагали изменить штат местной полиции, а именно, организовать полицию по назначению городской думы, чтобы последняя имела право не соответствующих чиновников отстранять от должности и избирать других по своему усмотрению. Следовательно, в данном обращении жителей органично сочетались и факты, и оценки, и аргументы, и жалоба и предложение. Как правило, апелляция к власти была связана с описанием повседневных проблем и коллизий, типичных ситуаций. В частности, один сельчанин писал управе об отсутствии сахара в уезде, в то время как “для крестьян пришло самое рабочее время… ни рыбы, ни мяса у крестьян нет, сахар к чаю для них необходим”. И подобных обращений немало. Нередки были случаи, когда местная власть отказывала жителям в положительном рассмотрении их заявлений, прошений и жалоб. Мотивировки для отказов были различны: прямой запрет по законодательству; противоправность интересов заявителей в отношении других социальных групп; отсутствие денежных средств для удовлетворения обращений; неосновательность, неясность и лживость заявленных требований; решение по делу не в компетенции городского управления и пр. Скажем, прошение жителей заречной части города о необходимости сооружении пешеходного моста через Тюменку, управа оставила без последствий, посчитав “сие сооружение слишком дорогим”. Большая часть отказов относилась к сфере строительства частного сектора: в связи с нарушением строительных правил, возведением самовольных построек, новых зданий в запрещенных районах города, что считалось “весьма опасным в пожарном отношении”. Отдельные граждане, отстаивая свою правоту и добиваясь справедливости, обращались в другие инстанции, скажем, к губернскому начальству. В частности, один мещанин обжаловал постановление городской Думы, отказавшей ему выдать разрешение на сооружение мастерской, на принадлежавшей ему земле. Тобольское губернское присутствие не нашло достаточных оснований для отказа, в итоге просителю постройку разрешили. Анализ писем граждан “во власть” позволяет утверждать, что в подавляющем большинстве случаев обращения – это достаточно рациональный и продуманный поступок, имеющий конкретные практические цели, связанные с решением повседневных нужд и интересов: обеспечение продовольствием, ремонт моста, мощение улиц, установление твердых цен, изменение ставки налога, предоставление жилья, льгот, гашение недоимок и др. Значит, речь идет о некой стратегии социального воздействия на власть, основанной на сугубо прагматических доводах. В качестве мотивировки своих обращений авторы применяли самые разные приемы: драматизация реального положения дел, преувеличение значения одних факторов и полное замалчивание других, спекулирование фактами, расхожие рассуждения, оценочные клише. Частым был метод аналогий и сравнений: “у нас непролазная грязь… а в городе N…”. Примечательно, что местная управа в письменной форме отвечала на обращения жителей, а также в целях установления действительных обстоятельств и фактов, по их прошениям проводила ревизии, направляла на места экспертов, городских служащих и полицейских для “принятия зависящих мер”. Например, по заявлению жителей затюменской части города, ходатайствовавших о постройке нового моста, взамен старого и ветхого, члену управы и городскому архитектору было поручено осмотреть означенный мост и представить свое заключение. В докладе отмечалось: “по осмотру кривого моста найдено, что мост очень плох… целесообразно построить новый”. К исполнению и проверке жалобы одной мещанки на незаконные постройки ее соседки были привлечены как минимум шесть должностных лиц: заместитель главы города, член управы, архитектор, полицейский пристав, секретарь и делопроизводитель управы. С апреля по октябрь 1914 г. местная управа рассмотрела 16 заявлений, вызванных наводнением в заречной части города. Обращения подписали несколько десятков домовладельцев этого района. Причем каждый из них рядом с подписью указал номер своего дома. Такие обращения можно рассматривать как “письма-отчаяния” или “письма-страдания”, которые отличались особым эмоциональным выплеском: “С наступлением весенней талицы – жаловались домохозяева – нам угрожает опасность совершенно быть за-топленными снеговой водой… не имея канав, тротуаров местность представляет из себя сплошное озеро… подполья, погреба и даже избы затоплены водой… приходиться питаться не чистым и сильно отзывающимся на здоровье плохим воздухом… возможны жертвы, коих было уже 2 случая…”. Наряду с описанием своего критического положения, жители призывали управу принять “самые энергичные меры к спасению и охранению населения” от бедствия. В результате усилий городских властей была укреплена дамба, устроены защитные валы, земляные заграждения, канавы для схода воды, учрежден специальный комитет оказания помощи пострадавшим, увеличено освещение местности, беднейшим жителям предоставлены бесплатные помещения для временного проживания, выделены пособия, новые участки земли и пр. Обращения жителей как форма взаимодействия городской власти и населения не смогла стать эффективным инструментом разрешения повседневных проблем.

Запись “Не оставьте без куска хлеба!”: обращения горожан в Тюменскую городскую Думу впервые появилась ТопТюмень.

Подробнее читайте на toptyumen.ru ...

40 +