В последние дни 1963 года Совет министров СССР принял постановление “Об организации подготовительных работ по промышленному освоению открытых нефтяных и газовых месторождений и о дальнейшем развитии геологоразведочных работ в Тюменской области”.

Принятию постановления предшествовал внезапный газоводяной выброс 21 сентября 1953 года в 21 час 30 минут на опорной скважине Р-1 Березовой буровой партии. Из небольшого поселка Березово, известного прежде тем, что там отбывали ссылку фаворит императора Петра I светлейший князь Александр Меншиков и “демон революции” Лев Троцкий, в Тюмень пришла телеграмма: “Управляющему трестом “Тюменнефтегеология” Шиленко. Давление на устье 75 атмосфер. Срочно ждем самолет. Начальник Березовской буровой партии Сурков”. Так небольшое по площади и запасам Березовское газовое месторождение доказало нефтегазоносность Западной Сибири. Председатель Госплана СССР Н. К. Байбаков (1911-2008) в своей книге “Дело жизни” писал: “Газ Березова поставил последнюю точку в спорах ученых о перспективности западной Сибири. Даже, пожалуй, восклицательный знак”. Однако прошло еще шесть лет до получения первого притока нефти: 25 сентября 1959 года на берегу таежной речки Мулымьи, вблизи ее впадения в реку Конду. Дебит поисковой скважины П-2, пробуренной бригадой бурового мастера С. Н. Урусова (1926-1991), был невелик, всего одна тонна в сутки, но главным было то, что нефть Западной Сибири обрела, наконец, свое реальное воплощение. С этой даты исчисляется история открытия “большой тюменской нефти”. Газета “Тюменская правда” от 4 октября 1959 года сообщила: “25 сентября вблизи села Шаим открыт нефтяной пласт… Учитывая, что село Шаим находится на расстоянии 280 км от села алый Атлым, где также обнаружено наличие нефти, можно рассчитывать на большие перспективы первого нефтяного района Сибири. Тюменская область может в скором будущем стать новым советским Баку”. В июне 1960 года из Трехозерной Р-6 получен фонтанный приток нефти дебитом более 300 тонн в сутки. Эта скважина считается первооткрывательницей первого в Западной Сибири нефтяного месторождения – Трехозерного. Начальник Шаимской нефтеразведочной экспедиции М. В. Шалавин (1908-1970) направил начальнику Тюменского территориального геологического управления Раулю-Юрию Эрвье (1909-1991) радиограмму: “Скважина Р-6 фонтанировала…в земляной амбар. Емкость амбара определяется в 200-300 кубометров… Амбар почти полностью заполнен нефтью”. По действовавшему тогда режиму секретности Шалавин своеобразно “засекретил” сведения о количестве нефти – по-азербайджански “Ики юз али юз”. Это означало: 200-300 тонн в сутки. Они с Эрвье понимали: раньше оба работали на Кавказе. Бурильщики из бригады Урусова вспоминали: “Все мы были сильно уставшие, не выспавшиеся… Вдруг крик: “Фонтан шибанул!”. Мы – туда, к скважине. И впрям видим – фонтан-то нешуточный. Все давай орать от радости. Мазали руки и лица нефтью…”. Это событие отразил в своем творчестве поэт и актер В. В. Высоцкий (1938-1980): И нефть пошла! Мы, по болотам рыская, Не на пол-литра выиграли спор – Тюмень, Сибирь, земля Ханты-мансийская Сквозила нефтью из открытых пор… В январе 1964 года создано производственное объединение “Тюменнефтегаз”. В том же году вместо плановых 100 000 тонн нефти страна получила с тюменских промыслов 209 000 тонн нефти. В июне речные нефтеналивные танкеры, построенные на Тюменском судостроительном заводе, доставили по рекам Конде, Оби и Иртышу в Омск трехозерную и усть-балыкскую нефть. Через месяц началось строительство магистрального нефтепровода от Шаима до Тюмени. Последующее движение сырья от областного центра на нефтеперерабатывающие заводы осуществлялось железнодорожным транспортом. Знаковым рубежом 1965 года стала добыча в Западной Сибири первого миллиона тонн нефти. В канун этого события, отмечая трудовые успехи тюменских нефтяников, Президиум Верховного Совета СССР установил Всесоюзный день работников нефтяной и газовой промышленности, который отмечался в первое воскресенье сентября. В соответствии с распоряжением Совета министров СССР №2349 от 8 декабря 1965 года “О строительстве железнодорожной линии Тюмень – Тобольск – район Сургута” в Тюмень перевели управление “Абакан-стройпуть, переименованное в Тюмень-стройпуть” и 19-ю отдельную железнодорожную ордена Кутузова бригаду. Высокой награды это соединение было удостоено в декабре 1943 года за восстановление мостового перехода через Днепр у Киева. Из Тюмени путевые, мостовые и механизированные батальоны орденоносный 19-й ОЖДБР с марша вступили в рубку лесных просек, отсыпку и балластировку пути, возведение мостовых переходов через ручьи и протоки. В апреле 1968 года на станцию Тобольск по трассе, проложенной строителями “Тюменьстройпути” и воинами-железнодорожниками, прибыл первый поезд. Тюмень становилась плацдармом, с которого шло масштабное движение на северо-восток региона. Городское самоуправление – 350 депутатов – оказались в гуще событий, связанных с освоением Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции. Триумфом Тюмени стал открывшийся 29 марта 1966 года в Москве XXIII съезд КПСС. Его решение: “Важной народнохозяйственной задачей новой пятилетки (1966–1970) считать ускоренное развитие производственных сил в районах Сибири. Создать крупный народнохозяйственный комплекс на базе вновь открытых месторождений нефти и газа, а также лесных богатств”. И началось! Вместо намеченных 20-25 тонн в 1970 году было добыто около 32 тонн “черного золота”. Руководству области очень хотелось рапортовать о великих достижениях. “Щербина, – говорил бывший заместитель министра нефтяной промышленности Шаген Донгорян, – был человеком авантюрного плана. Понятие “авантюризм” не содержало для него негативного оттенка. В любом деле, считал он, есть доля риска. Он не любил долго взвешивать последствия тех или иных решений. Как правило, наше министерство при обсуждении пятилетних планов задавало умеренные темпы, но тюменские власти непременно нас поправляли, завышая заданные параметры. Так было велико желание греметь на всю страну …”. Жестко выразился писатель Лагунов: “Почуя сокрытую в сибирском нефтяном Коньке-Горбунке волшебную прыть и стать и пользуясь тем, что запасы углеводородного сырья являются государственной тайной и проверить подлинность цифр практически невозможно, руководители геологической службы, партийные и советские органы Тюмени, с подачи партлидера Щербины, принялись в своих отчетах, рапортах и докладных наперегонки увеличивать и увеличивать цифры прогнозных и разведанных запасов нефти и газа… Прикрывшись увлеченностью, азартом, одержимостью, они, не моргнув, открывали путь к бесстыдному разграблению сибирских недр. Под их крылом авантюристы, карьеристы, жулики, временщики принялись набивать карманы, дурачить народ, приписывать и шельмовать, раскручивать и раскручивать чудовищную гонку нефтедобычи…”. Герой Социалистического Труда, начальник Усть-Балыкской конторы бурения треста “Сургутбурнефть” А. Н. Филимонов пронзительно написал о пережитом: “Бывали моменты (я их называю “моментами молодушия”), когда хотелось бросить все к чертовой матери и уехать куда глаза глядят. Кто видел бурового мастера, плачущего в бессилии от комариного гнуса? Кто видел мгновенно провалившегося в болото бульдозериста на ДТ-250, выкарабкивающегося из лап смерти в болотный тине и водорослях? Кто видел, как в 40-градусный мороз сгорает за 25 минут 16-квартирный дом, да еще с людьми?! Очень много было неоправданных жертв…”. Одна из таких трагедий случилась в Тюмени ранним утром 1965 года. В железнодорожном тупике в районе лесобазы “Тура” стояла цистерна с метиловым (древесным) спиртом. Его после открытия навигации предполагалось отправить на север для устранения в газовых скважинах гидратов – смеси газа с водой, которая в виде обычного льда закупоривает скважину при определенных условиях. По запаху этот спирт ничем не отличается от питьевого-этилового. Цистерну, помеченную надписью “Смертельно!”, охранял сторож, который стал первой жертвой общей беспечности. Переступая через его труп, люди наполняли различные емкости ядовитой жидкостью, угощая родных и знакомых. Этот спирт попал на столы свадьбы, закончившейся гибелью большинства гостей. Машины скорой медицинской помощи не успевали доставлять пострадавших в городские больницы. От отравления скончались более 40 человек и около 300 ослепли. Чтобы не вызвать в Тюмени паники, умерших тайно за государственный счет хоронили на разных кладбищах. Начальники Игримской конторы бурения Л. А. Строгальщиков (отец писателя В. Л. Строгальщикова) на вертолете облетал следовавшие по рекам в северном направлении суда, приказывая в мегафон немедленно слить за борт метиловый спирт. Считается, что приказом Министерства нефтяной промышленности СССР “за допущенную безответственность, приведшую гибели людей” был уволен начальник объединения “Тюменнефтегаз” А. М. Слепян. Однако через год “Тюменская правда” опубликовала Указ Президиума Верховного Совета СССР от 23 мая 1966 года (!), которым 1-й заместитель начальника Главного тюменского производственного управления нефтяной и газовой промышленности Слепян награжден орденом Трудового Красного Знамени “за успешное выполнение заданий 7-летнего плана по добыче нефти и заслуги в развитии нефтедобывающей промышленности”. По заключению областного УКГБ, причинами массового отравления тюменцев метиловым спиртом стали “…низкая культура, отсутствие медицинских знаний профилактического плана”. В сентябре 1965 года начальником “Главтюменнефтегаза” назначен В. И. Муравленко. Через год ему присвоят звание Героя Социалистического Труда. Для ускорения проводимой с 1965 года экономической реформы в Тюменскую область 2 января 1968 года прибыл ее инициатор – председатель Совета министров СССР А. Н. Косыгин (1904 – 1980). “Тюменская правда” сообщила: “Высокий гость осмотрел город Тюмень, посетил город Тобольск, побывал на объектах Юганского нефтепромыслового управления, головных сооружениях нефтепровода Усть-Балык-Омск, в общежитиях строителей города Нефтеюганска, на уникальном Уренгойском месторождении природного газа, в Тюменском индустриальном институте. Он присутствовал на спектакле драмтеатра. Его появление в зале зрители встретили горячими аплодисментами”. Никто из них не знал, что Косыгин после окончания в 1924 году Ленинградского кооперативного техникума работал в Тюмени в системе окружной заготкооперации (Тюмень тогда входила на правах округа в Уральскую область). Сопровождавший Косыгина в непротокольной поездке по Тюмени майор областного УКГБ Эмерик Меркурьевич Шевелев быстро нашел на улице Осипенко дом под номером 18, в котором когда-то квартировал считавшийся завидным женихом молодой кооператор. Через дорогу от этого дома еще действовал цех по переработке заготавливаемых Косыгиным дикоросов. Как бывший “текстильщик” (в 1939 году нарком текстильной промышленности СССР) Косыгин настоял на строительстве в Тюмени камвольно-суконного комбината. По сообщению “Тюменской правды”, “это предприятие будет одним из крупнейших в стране. Уже в будущем году цехи комбината дадут более 9 млн метров тканей: на два пальто, три костюма или пять платьев на каждого жителя области…”. После визита Косыгина в Тюмень, по мнению Л. Д. Чурилова, начальника НПУ “Юганскнефть”, будущего министра нефтяной и газовой промышленности СССР, “дела пошли веселей”. Однако драматические события августа 1968 года в Чехословакии и ввод в эту страну советских войск привели к свертыванию “реформы Косыгина”. Чехословацкие события наложили неизгладимый отпечаток на все стороны жизни Советского Союза – и на расстановку сил в Политбюро, и на внешнюю политику страны, и на развитие экономики, культуры, общественного движения, местного самоуправления. Утверждался неосталинизм – верность старыми идеологическим ценностям, помноженным на усиление идеологического контроля. В октябре 1968 года вышло постановление ЦК КПСС “О 50-летии ВЛКСМ и задачах коммунистического воспитания молодежи”. Развернулась борьба за “идеологическую чистоту молодого поколения”. В опубликованной в “Тюменской правде” статье “С чужого голоса” утверждалось, что “некоторые исполнители своих песен – Высоцкий, Кукин, Клячкин… вольно или невольно становятся идеологическим и диверсантами, пытающимися калечить души наших подростков, юношей и девушек”. Писатель Лагунов вспоминал: “…Тюменский горком комсомола учинил заочный суд над Владимиром Высоцким за его крамольные песни. Судилище происходило в переполненном зале кинотеатра “Победа”. Поэта и пивца пытался защитить недавно принятый в Союз писателей Владислав Николаев. Об этом узнал первый секретарь обкома КПСС Щербина. На состоявшемся вскоре собрании облпартактива он в своей пространной речи вдруг заговорил о перерожденцах – приспособленцах и ловцах душ и с ходу причислил к их лику Николаева. Распалясь, Борис Евдокимович так завершил гневную тираду: “Пусть знают товарищ Николаев и все его единомышленники, что у нас достанет сил заставить их замолчать и охладить их пыл в местах не столь отдаленных”. И кулаком при этом погрозил. Ему дружно и долго аплодировали партийные активисты…Наутро примчался ко мне переполошенный Николаев: “Теперь, что, меня заберут?”. С ним обошлось. Но когда начинающий тюменский литератор Нежинец написал трактат о причинах неизбежного развала советской экономики, КГБ завел на него дело и упек на три года в тюрьму. Выборы в Верховный Совет СССР VIII созыва в 1970 году совпали с грандиозной пропагандистской компанией празднования 100-летия со дня рождения В. И. Ленина. Трудовые коллективы принимали повышенные социалистические обязательства. Боровская птицефабрика: дать стране в 1970 году более 100 млн яиц, на 36 млн больше запланированного. Нефтяники “Главтюменнефтегаза”: “добывать ежегодно более 75 млн тонн “черного золота”. Исполком Тюменского городского совета депутатов трудящихся: “начать регулярное движение троллейбусов по маршруту: моторный завод – областной музей”. За такие приятные областному начальству доклады птицеводы получили Ленинскую юбилейную почетную грамоту; НГДУ “Нижневартовскнефть” присвоено имя вождя пролетарской революции и основателя советского государства. Юбилейной “ленинской” медалью наградили 70 600 тюменцев. В июле 1970 года предгорисполкома Зайченко назначили председателем областной плановой комиссии. Исполнять обязанности главы городского самоуправления до выборов депутатов нового состава горсовета, назначенных на 13 июня 1971 года, обязали Леонида Федоровича Щербанева. Он родился в 1926 году в с. Ракиты Михайловского района Алтайского края. В марте 1945 года его призвали в армию и зачислили курсантом Тюменского военно-пехотного училища. После окончания войны оставался на сверхсрочной военной службе в интендантском подразделении. В 1953 году демобилизован; был директором Аромашевского и Тобольского льнопенькозаводов, заместителем управляющего льнокомбината в Тюмени. С 1960 года – директор Тюменской сетевязальной фабрики.

Запись В гуще событий впервые появилась ТопТюмень.

Подробнее читайте на toptyumen.ru ...

46 +